Все нынешние юбилейные разговоры вокруг И.А.Гончарова ограничиваются повторением на разные лады общеизвестных оценок его романов. Но Гончаров был не только великим художником, но и зорким провидцем. Однако многие мысли писателя в юбилейной шумихе так и не были востребованы, хотя они гораздо глубже и злободневнее того пропагандистского словоблудия, которым потчует народ лукавое племя заказных политологов и шоуменов.

     Что это так, можно убедиться, почитав небольшой отрывок из его статьи (Собр. соч.М. 1980, т. 7,с.382). «(…) Космополиты говорят или думают так: «Мы не признаём узких начал национальности, патриотизма, мы признаём человечество и работаем во имя его блага, а не той или другой нации! Вы, Русские, сидите там со своим православием, самодержавием и народностью и досидитесь до того, под гнётом этих трёх начал, что вас со всех сторон, как море, окружат и потопят просветившиеся, свободные, развившиеся люди, всё соединённое человечество, без всяких ярлыков наций, религий, правлений! Вон уже, говорят они, Япония просвещается, Китай шевелится, с Запада грозят новые идеи, пушки и колоссальные капиталы. Англия и Америка подают всем пример народной самодеятельности и самоуправления – и распространят этот пример по всем частям света! А вы ещё всё в детстве – всё спрашиваетесь папеньки да маменьки, нужды нет, что никакая, самая крупная наседка не может спрятать под крылья и пары годовалых цыплят! А вы всё сидите под крыльями, хотя ноги и руки лезут вон, но вы прячете голову! А тут-де англосаксонские расы – англичан, американцев, немцев, да живой подвижной дух и ум французов, обойдут и преобразят весь мир, вольный мир, вольных, всемогущих людей, целое человечество и задавят вас! А вы ещё не смеете даже думать и говорить вслух, ни двигаться свободно, в вас подавлен ум, дух, мысль, воля – нет у вас ни науки, ни искусства, ни свободного даже ремесла, нет, стало быть, самодеятель¬ности, все ваши хваленые народные силы и способности пропадают даром, подавленные угодничеством, произволом, страхом, детскою болезнию – и доселе за вас и для вас всё делают иностранцы, учат, лечат вас, снабжают всяким и духовным, и материальным добром! Вы бедны, жалки, бессильны, вы – младенцы и рабы! Мы – уйдём от вас и будем жить с человечеством и для человечества!»

     Вот вкратце, сжато – космополитическая точка зрения! Не знаю, есть ли в этой широкой мечте о будущем, когда все народы сольются в одну семью — и не будет ни национальностей, ни патриотизма, а только одна братская общая любовь к ближнему – есть ли в ней какая-нибудь доля справедливости (не мне, «узкому патриоту», судить о том!)?

     Но зато тут есть огромный софизм!

     Никто и ни в какой нации не может взять на себя применения этой идеи к делу, хотя бы даже у этой идеи и была видна в перспективе такая будущность! Так точно, как никакой солдат, с каким-нибудь своим особенным ультрафилософским и свободным взглядом на войну, – не может перебежать из своих рядов к неприятелю, не обесчестив себя! Гражданин нации, кто бы он ни был, есть не что иное, как её единица, солдат в рядах – и один за целую, развитую нацию отвечать и решать не может! Пусть он в теории, путём философии и других наук делает выводы, строит доктрины, но он обязан служить злобе дня, данному моменту в текущей жизни. Если бы все народы и слились когда-нибудь в общую массу человечества, с уничтожением наций, языков, правлений и т. д., так это, конечно, после того, когда каждый из них сделает весь свой вклад в общую кассу человечества: вклад своих совокупных национальных сил – ума, творчества духа и воли! Каждая нация рождается, живёт и вносит свои силы и работу в общую человеческую массу, изживает свой период и исчезает, оставив свой неизгладимый след! Чем глубже этот след, тем более народ исполнил свой долг перед человечеством!

     Поэтому всякий отщепенец от своего народа и своей почвы, своего дела у себя, от своей земли и сограждан – есть преступник, даже и с космополитической точки зрения! Он то же, что беглый солдат! Вот почему патриотизм – не только высокое, священное и т. д. чувство и долг, но он есть – и практический принцип, который должен быть присущ, как религия, как честность, как руководство гражданской деятельности, – каждому члену благоустроенного общества, народа, государства!

     Надо прежде делать для своего народа, потом для человечества и во имя человечества!»

     В одной из своих статей А. М. Горький писал: "В России каждый писатель был воистину и резко индивидуален, но всех объединяло одно упорное стремление - понять, почувствовать, догадаться о будущем страны, о судьбе ее народа, об ее роли на земле. Как человек, как личность, писатель русский доселе стоял освещенный ярким светом беззаветной и страстной любви к великому делу жизни, литературе..."

     К числу таких русских писателей относится и Гончаров. В литературной деятельности Гончаров видел свое призвание, свое общественное назначение. Отмечая 125-летие со дня рождения Гончарова, "Правда" назвала его "великим русским писателем".

     Гончаров вошел в русскую литературу как прогрессивный писатель, как выдающийся представитель той школы художников-реалистов 40-х годов, которые продолжали традиции Пушкина и Гоголя, воспитывались под непосредственным воздействием критики Белинского.

     Исторической эпохой, взрастившей творчество Гончарова, были 40-60-е годы прошлого столетия, время глубокого кризиса феодально-крепостнического строя, период ликвидации крепостного правя, подъема демократического движения в России. Эта эпоха и нашла свое отражение в трех романах писателя: "Обыкновенная история", "Обломов", "Обрыв".

     Центральной темой творчества Гончарова всегда были судьбы его родины. "То с грустью, то с радостью, смотря по обстоятельствам, наблюдаю благоприятный или неблагоприятный ход народной жизни", - писал Гончаров. В крупнейших своих произведениях, как на это указывает сам писатель, он стремился ответить на вопросы, которые выдвигались современной ему русской жизнью.

     Творчество Гончарова сыграло большую роль в истории русской литературы XIX века, в развитии критического реализма, в создании русского реалистического романа.

     Развитие реализма в творчестве Гончарова было связано с антикрепостническими настроениями писателя. В середине 40-х годов на Гончарова оказал большое влияние Белинский, с которым он знакомится весной 1846 года. Об этом влиянии говорит сам писатель. "Беллетристы, изображавшие в повестях и очерках черты крепостного права, - указывает он, - были, конечно, этим своим направлением более всего обязаны его (Белинского. - С. П.) горячей _ и словесной и печатной - проповеди". До конца жизни Гончаров с глубоким уважением отзывается "о светлых кругах тогдашних деятелей", "о передовых людях 40-х годов". "Белинскому, Грановскому и прочим вокруг них приходилось рассеивать мрак не одного эстетического неведения, а бороться еще с непробудной помещичьей, общественной, народной тьмой, будить умы от непробудного сна: - пишет Гончаров в предисловии к роману "Обрыв". - ...Крепостное право, телесное наказание, гнет начальства, ложь предрассудков общественной и семейной жизни, грубость, дикость нравов в массе - вот что стояло на очереди в борьбе и на что были устремлены главные силы русской интеллигенции тридцатых и сороковых годов. Нужно было с критической трибуны, с профессорской кафедры, в кругу любителей науки и литературы, под лад художественной критики взывать к первым, вопиющим принципам человечности, напоминать о правах личности, собственности и т. п."